ЛАРИСА ЛУЖИНА: ПОКА ЕЩЁ НЕ ВСЕ МОИ РОЛИ СЫГРАНЫ

Продолжаем серию статей нашего внештатного корреспондента из Санкт-Петербурга, телеведущей, автора проекта «РАЗГОВОРЫ ЗА ЧАШЕЧКОЙ ЧАЯ» Натальи Дроздовой. В этот раз в своей гостиной она принимала любимую актрису миллионов теле- и кинозрителей, Народную артистку РСФСР Ларису Анатольевну ЛУЖИНУ.

Лариса Анатольевна ЛУЖИНА,
народная артистка РСФСР

– Лариса Анатольевна, вы же родились в Ленинграде. Получается, что, будучи совсем маленькой девочкой,  вы пережили блокаду?

– Действительно, почти всю блокаду мы оставались в Ленинграде, а уже после её прорыва в 1944 году нас эвакуировали в Ленинск-Кузнецкий. Там мы прожили меньше года, после Победы вернулись обратно в Ленинград, но там, к сожалению, наша квартира уже была занята, и мы вынуждены были уехать к родственникам в Таллинн. Поэтому я всё детство прожила в столице Эстонии. Но когда говорят о Ленинграде военной поры, я сразу вспоминаю строки из стихотворения Анны Ахматовой:

Сзади Нарвские были ворота,

Впереди была только смерть...

Так советская шла пехота

Прямо в жёлтые жерла «Берт».

Мы жили как раз на Нарвском проспекте, и эти Нарвские ворота мне близки и знакомы. Недавно в одном из документальных фильмов был сюжет обо мне, и съёмочная группа нашла этот дом, в котором мы жили, двор, в котором бабушку убило осколком снаряда при артобстреле. Тот самый дом, в котором умерла от истощения моя старшая сестрёнка, где умер папа. Я, конечно, не очень хорошо всё это помню, но осталось в памяти, как мы с сестрой при артобстрелах прятались под кроватью. Ещё у меня сохранился мишка, подарок моего папы, штурмана дальнего плавания. Игрушку он привёз мне из-за границы. Этот мишка сначала достался моей сестре Люсе, потом мне, и мотался с нами во время всех переездов. Потом он перешёл к моим двоюродным сёстрам, живущим в Таллинне, затем к их детям. И вот несколько лет назад, когда меня снимали в документальном фильме о блокаде, я рассказала про этого мишку, и режиссер предложил найти его и использовать в фильме, как символ. Я позвонила своей сестре в Таллинн, и она мне сказала, что этот мишка сейчас находится в Берлине, у её внучки. Вот такой вот путь проделала эта игрушка. Я попросила, чтобы мне его привезли, и сестра выполнила мою просьбу. У него, правда, уже другие глазки, те пуговички, которые были в моём детстве, оторвались, ему сшили новую рубашку, штанишки, конечно, полностью привели в порядок, но всё равно видно, что это игрушка, которая приносила радость не одному поколению детей. Этот игрушечный медвежонок в результате стал героем документального фильма, потом он вместе со мной прошёл в «Бессмертном полку», так что он у нас заслуженный ветеран. Сейчас он у меня сидит дома в почётном кресле.

– Вы долго жили в Таллинне, а эстонский язык знаете?

– Конечно. У нас в семье говорили по-эстонски, потому что дедушка у меня эстонец – Адольф-Густав Треер, и дядя мой был женат на эстонке. А моя мама, Евгения Адольфовна, всегда считала себя русской. Во время войны отчество своё не называла, да и после старалась как можно реже представляться по имени и отчеству. Училась я в школе, где преподавали на русском языке, хотя эстонский мы там тоже изучали. Тогда многие русские, жившие в Эстонии, знали эстонский и свободно на нём общались. В нашей школе также учились Володя Коренев, Игорь Ясулович, Виталий Коняев и Кира Косян. Все мы занимались в школьном театральном кружке, который вёл талантливый педагог Иван Данилович Рассомахин. Он сначала служил в Таллиннском Русском Драматическом театре, потом вёл у нас в школе драматический кружок, привил нам всем любовь к театру, настолько сильную, что 10 человек из нашего драмкружка впоследствии стали актёрами. И он нам, школьникам, давал возможность играть на сцене Русского Драматического театра. Потом Иван Данилович переехал в Ленинград и одно время работал с Товстоноговым, был его помощником.

– Лариса Анатольевна, для вас город на Неве – это Ленинград или Санкт-Петербург?

– Поначалу я с трудом принимала это переименование, а потом как-то смирилась. Для нас, блокадников, Ленинград – это город нашего детства. Он даже не воспринимается, как город Ленина, связанный с именем «вождя мирового пролетариата». Это просто город нашего, пусть и нелёгкого, но детства. У нас есть свои объединения, не только в Питере, но и в Москве, в Крылатском (район Москвы – прим. ред.), и у этого объединения есть своя песня, которая так и называется «Ленинград». Нас так мало осталось в живых, когда-то было 250 человек, сейчас только 25, и мы храним память всё же о блокадном Ленинграде, а не о Санкт-Петербурге. Но я, как уже сказала, как-то смирилась, что сейчас Северная столица носит своё историческое название. И потом «Санкт-Петербург» – это  очень красиво. Я только жалею, что мало прожила в этом городе. Кстати, в первый раз я поступала в Ленинградский Институт театра, музыки и кинематографии, думала, что мой город меня примет. А он меня не принял, в этот институт я провалилась.

– Вас больше знают, как киноактрису, вы в театре совсем не служили?

– Я действительно в основном снималась в кино. Но в театре служила. Мечтала служить в каком-нибудь академическом театре, была даже попытка поступить во МХАТ. Наша педагог Тамара Фёдоровна Макарова – я же училась в мастерской у Сергея Аполлинариевича Герасимова – даже за меня словечко в этом театре замолвила. Я должна была прийти на прослушивание, но как раз в это время меня отправили за границу в составе делегации. Естественно, прослушивание я пропустила и во МХАТ не попала. Но после окончания института мы все поступили в Театр киноактёра и в периоды между съёмками работали на сцене. У нас были прекрасные спектакли. Помню, играла Надежду Монахову в спектакле «Варвары» Максима Горького в паре с Нонной Дмитриевной Мордюковой. Играли мы там Симонова «Взрослые люди», да много у нас спектаклей было. И до сих пор я служу в нашем Театре киноактёра, правда, сейчас мало играю, в основном задействована в антрепризах.

– А какая из ваших кинематографических ролей вам особенно дорога?

– Светлана Ивашова в фильме «На семи ветрах». Это моя путёвка в большой кинематограф, моя визитная карточка, роль, с которой началось узнавание меня зрителем. Помню, как в Иркутске, после показа этого фильма, ко мне подошла женщина, обняла со словами: «Дочечка моя, Светланочка, спасибо тебе за всё!»  Это были мои первые встречи с моим зрителем. Ещё помню, как одна женщина сказала мне: «Мне не надо автографа, дайте почтовый адрес, я свяжу вам носочки и вышлю почтой, чтобы вы там не мёрзли так сильно». В этом фильме я снималась с такими актёрами, как Вячеслав Тихонов, Лёнечка Быков, Толя Ромашин, Владимир Заманский, Виктор Павлов, Клара Степановна Лучко, Светлана Дружинина, Людмила Чурсина. Такой был замечательный творческий актёрский коллектив, гениальный режиссер Станислав Ростоцкий и просто потрясающий оператор Вячеслав Шумский. Фильм считается военным, но он, скорее, о любви... чистой, светлой. Той самой любви, которую можно назвать святой, которая миллионам наших советских женщин давала силы работать в тылу и ждать своих любимых с фронта. Любви, которая оберегала мужчин, воевавших на передовой. Строки «Жди меня, и я вернусь», написанные Симоновым в 1941 году, могли бы быть эпиграфом к этому фильму, потому что он стал своеобразным кинематографическим воплощением этого стихотворения. Именно так ждёт моя героиня Светлана, и так ждали миллионы женщин.

– У этого фильма сложная судьба. Его же даже хотели уничтожить.

– Да, автором сценария был Александр Галич. После того, как в 70-х годах ему пришлось покинуть страну (хотя он этого не хотел), всё, что, так или иначе, было связано с его именем, в Советском Союзе попытались «убрать подальше». Я была дружна с Александром Аркадьевичем и всегда, когда бываю в Париже, стараюсь навестить его могилку на Сент-Женевьёв-де-Буа, оставить на ней горшочек с цветами. У меня есть стихотворение, которое он написал чуть ли не в день своей смерти. Мне листочек с этим стихотворением передала девочка-журналистка. Эти стихи я читала со сцены, не называя автора, пока это имя было запрещено в нашей стране.

– Вы одна из любимейших актрис нашего зрителя. Считаете ли вы, что достигли тех вершин в творчестве, которые сами себе наметили?

– Я не хочу гневить Господа Бога, он дал мне многое, было и хорошее, и плохое. Но сказать, что я получила всё, чего хотела, добилась всего, к чему стремилась, я не могу. Считаю, что пока ещё не все мои роли сыграны, впереди новые творческие планы, мне есть ещё к чему стремиться.

– Мы же со зрителями от всего сердца желаем вам достичь этих целей и хотим, чтобы вы и дальше радовали нас своим творчеством.